Огромный Черный Наг раздевал ее, подрагивая от нетерпения. А у нее уже начинала плыть голова и глаза закрывались.

- Нет, смотри на меня, моя ИматАани.

Он посадил ее на себя и вместе с ней опустился в воду. Смыть с себя весь сегодняшний страх, напряжение, злость. Чтобы осталось только чистое желание.

- Смотри на меня.

На этот раз он ее ласкал долго, томно, пока она сама не застонала и не потянулась к нему губами и руками.

- Ты хочешь... Валерия?

Голос низко дрожит, срывается. А у нее уже нет сил терпеть.

- Да... Хочу...

Хотела! Всего его хотела. И если бы могла, приняла в себя целиком. Спрятала в себе! Чтобы вечно продолжалось это сводящее с ума скольжение. Жарко, близко, жадно. А потом он устроил ее на том выступе и целовал.

- Сегодня можно было обойтись и без ашхи, - прошептал, когда она немного отошла. - Но ты устала и слишком переволновалась, не смогла бы расслабиться.

Только он это сказал, вернулось все разом.

Ведь он это сделал специально. Чтобы она не думала ни о чем и не нервничала.

Лера села, хмурясь, затихла в его объятиях и прошептала честно:

- Я боюсь. Они все слетелись, как стая...

И тут он прикрыл ей пальцами рот.

- Тише, моя девочка, успокойся.

У нее от тревоги дрожало сердце, но мужчина смотрел в ее глаза твердо.

- Я могу с этим справиться. Ты мне веришь?

Верила она ему? Верила. Тревожилась, но верила.

- А как же все эти поединки?

Далгет криво усмехнулся:

- Поверь, половина из них завтра передумает.

Ладно, подумала она, пожав плечами. А потом вдруг вспомнила и спросила:

- Далгет, у меня матери на ногах. Что это значит? И почему их две?

Он чуть отодвинулся, снял Леру с выступа и устроился на полу. Огромный Наг. Она помещалась на его груди почти полностью. Невольно пришла в голову интимная мысль - а как он вообще помещался в ней?

- Ох, какое у тебя лицо сейчас, Валерия... - произнес мужчина и тихонько рассмеялся, как бархатом приласкал.

А потом, видя, что она смутилась, сказал:

- Магия. Ведь неспроста наш обычай велит проводить обряд в три этапа. А матери... - Далгет помедлил. - Обычно мать одна. Ее потому так и зовут, что она оберегает потомство. Мать сама выбирает подходящее место, и до тех пор, пока она на теле ИматАани, с ней ничего плохого не случится.

И нахмурился, взяв в большую ладонь одну из ее ступней.

Мужчина сейчас вспоминал другое.

У его матери Матри была на плече. Она ненавидела брачную татуировку, считала, что это ее уродует. И почему-то боялась и хотела избавиться. Всегда. А когда ее нашли в тоннелях, на ней уже не было Матри. Она каким-то образом ее свела. Саха родился «белым» - чудо, что он вообще выжил. Его спасла магия отца. А ее не спасла.

Сказал и повел большим пальцем по спинке татуировки-кобры. Лера хихикнула, дернув ногой от щекотки, а потом уселась на нем и стала рассматривать черную змейку.

- У тебя две матери, - просто сказа он. - Одна будет беречь потомство, другая - твоя личная защитница.

- А почему на ногах? - спросила Лера.

Он кашлянул в кулак и ответил весьма уклончиво:

- У Нагов есть такое поверье - чем жарче был, кхммм... тем ниже выбирают место матери.

Это что же?! «Чем выше любовь, тем ниже поцелуи»? Ну, знаете ли! И все эти ядовитые Змеи смотрели на нее, зная об этом...?

Вот теперь он уже откровенно смеялся.

- Нет, ИматАани, успокойся. Ничего такого. Но Матри своенравны, и, может быть, они просто решили компенсировать тебе отсутствие хвоста?

Теперь Лера уже не знала, серьезен он или смеется над ней. В конце концов фыркнула:

- Ну и ладно. Скажи мне другое. На чем ты подловил Нигмата, когда тот говорил про подарок? Что это за правило?

И тут увидела внезапное превращение. Только что ДалгетХан был расслаблен, в следующую секунду взметнулись кольца могучего хвоста, и перед ней уже был Змей, страшный в своем гневе.

Она даже в какой-то момент испугалась, но он сразу привлек ее к себе и укрыл ладонью.

- Видишь ли, Лера. Ты пока не знаешь многих наших обычаев. И у нас не было времени подготовить тебя ко всему. А Нигмат хотел воспользоваться твоей неопытностью. Никогда ИматАани не должна принимать подарки от постороннего Нага. Тот, кто хочет сделать подарок, передает его супругу. Если бы ты приняла или выразила желание принять, нанесла бы мне страшное оскорбление.

Лера была потрясена. Судорожно пыталась вспомнить, что было в свитках по поводу подарков. Да, что-то было, но, поскольку подарки ее не интересовали, она просто не заострила на этом внимания.

- Я ничего от него принимать не собиралась!

- Знаю, - усмехнулся мужчина. - Я помню твое отношение к подаркам.

- Получается, я могла все испортить одним-единственным словом?

- Получается, что у меня теперь есть прекрасный повод спустить шкуру с АзатХана, - сказал Далгет.

Оба на какое-то время замолчали, и Леру стало незаметно клонить в сон.

Далгет медленно поднялся с ней на руках.

- Спать? Завтра с утра будет большая охота, а тебе нужно хорошенько выспаться, чтобы быть красивее всех.

Она кивнула по инерции, глаза уже слипались.

А утро принесло сюрприз.

глава 42

Пробуждение в одной постели уже не так смущало. Они все еще были незнакомцами, но Лера, кажется, понемногу начала понимать его. Далеко не все, конечно, но на эмоциональном уровне... 

Это были мудрые мысли, однако они как-то сами собой выветрились из головы, когда ДалгетХан встал и пошел одеваться. Красивый мужчина, большой и сильный. Она невольно залюбовалась. Устроилась удобнее на подушке и стала с удовольствием разглядывать его спину.

Словно почувствовав, мужчина резким жестом отложил в сторону брюки и вернулся в постель. Лег рядом и поцеловал, накрывая широкой ладонью ее бедро. А потом ладонь сместилась, и голова уже начала плыть от этой простой ласки не хуже, чем от ашхи. Они ведь еще не пробовали так.

Стоило подумать об этом и выгнуться под его рукой, он немедленно подхватил ее под спину и стал целовать по-настоящему.

- Ты хочешь...?

Низкий рокот, отдается сладкой дрожью даже в костях, которые сейчас, кажется, расплавятся от нетерпения. И ей было так же безумно хорошо, хоть и без ашхи.

Здесь, в постели, она понимала его однозначно.

Но, к сожалению, мир не ограничивается одной постелью. Да и в той нельзя лежать вечно. Краткое счастье момента прошло, оставив тягучее послевкусие и нотки тревоги. Потому что действительность уже начала наваливаться с новой силой.

Сегодня день поединков. И пусть она верила в своего (теперь уже своего, отрицать было бессмысленно) мужчину, Лера не могла не думать об этом.

- Встанешь или полежишь еще немного? - спросил он, поднимаясь с постели.

И Лера спохватилась. Сейчас придет Саха и застанет ее в таком виде! Стала выкарабкиваться. ДалгетХан рассмеялся, подхватил ее вместе с покрывалом и унес в ванную. Окунул в теплую воду, а сам вышел, пригрозив прислать к ней Таньму.

Лера смеялась...

Смотрела ему вслед и хмурилась, не в силах избавиться от неприятного предчувствия. Только теперь, когда пришлось непосредственно столкнуться с миром Змей, ей стало понятно, почему они ее натаскивали. И к чему готовили.

Хотя реальность, конечно, превзошла ее самые неприятные ожидания. К чему-то она была готова, и даже удивлялась, откуда вдруг в ней самой взялось столько яда и злости. Ведь Лера по жизни была мирной и незлобивой. Вымораживало другое - коварство и подлость.

Стоило подумать, что вчера из-за лукавого Змея Нигмата она могла одним словом запороть все... Лере становилось дурно. Но уж совсем не понятно, что Далгет сам вел эту игру, заманивал старого мерзавца. Терпел его выходки, выжидал, пока тот потеряет берега от наглости и допустит ошибку. И подловил.

Невольно пришла мысль - может, не так все плохо?